«По состоянию на 14 декабря партнером не представлены на согласование укрупненные финансовые показатели проекта, а также необходимые расчеты к ним, – сообщили «Фонтанке» в петербургском комитете по инвестициям. – До настоящего времени партнером не отражены условия финансирования и финансовые риски, финансовые параметры проекта не обновлены в соответствии с экономической ситуацией. О технических параметрах реализации проекта, включая оборудование и материалы, может идти речь только по результатам разработки проектной документации, а также получения необходимых заключений». Все это – формальная преамбула к главному: «В связи с этим акт о вступлении в силу не может быть подписан к 15 декабря 2018 года. Таким образом, следующим этапом становится процедура расторжения соглашения».
История завода хорошо известна. В мае 2011 года было подписано соглашение о его строительстве между правительством Петербурга и греческим консорциумом Helektor S.A. – Aktor Concession S.A. У компании было 3,5 года на то, чтобы спроектировать и построить завод (тогда речь шла о Янино) мощностью не менее 350 тысяч тонн твердых бытовых отходов в год. Город должен был обеспечивать завод сырьем в течение 30 лет. Капитальные вложения оценивались в 10 млрд рублей, общая стоимость — в 16,3 млрд. Технология не предусматривала сжигание, обещались современная аппаратура, глубина переработки в 70% и получение на выходе «стабилата» – продукта, который можно было продавать в качестве горючего материала. Уже тогда эксперты скептически относились к этой идее, полагая, что инвестор просто разорится.
Очень быстро стало понятно, что в Янино построиться не дают экологические нормы, виртуальному заводу дали прописку в Левашово. Сдвинулись и сроки: комитет по благоустройству пообещал, что завод появится рядом с полигоном Новоселки в 2015 году. Однако подписание соглашения о предоставлении участка затянулось, компания никак не могла оформить аренду на землю и завизировать финансовую документацию.
В 2014 году в проект вошла Группа ВТБ, параллельно изменилась и технология: теперь речь шла о том, что на вторичное использование отправят не более четверти отходов, остальное будет использоваться как топливо для биоэлектростанции, экологи забили тревогу. Помогли экономический кризис и рост евро — в 2015 году проект официально заморозили, поняв, что в случае его реализации тариф на вывоз мусора в городе пришлось бы сильно поднимать. В течение трех лет долетали некоторые отзвуки — говорилось, в частности, что греки вернутся без сжигания, но полноценная разморозка проекта случилась в 2018-м.
ВТБ к тому времени и след простыл, новыми партнерами оказались Евразийский банк реконструкции и ГУП «Водоканал», который рассчитывал утилизировать на новом заводе осадки сточных вод с расположенного тут же полигона «Северный». Горизонтом строительства назначили 2021 год, соглашение о ГЧП комитет должен был подписать в декабре с компанией «Левашово. Мусоропереработка. Проект» («Л.М.П»), «дочкой» греческого консорциума.
Дальше начался ремейк 2011 – 2012 годов. «Для подписания акта о вступлении соглашения о государственно-частном партнерстве в силу и начала выполнения работ по соглашению инвестор должен согласовать технологию и технологическое оборудование мусороперерабатывающего завода с профильными комитетами», – говорили в комитете по инвестициям. Источники «Фонтанки», в свою очередь, утверждали, что Смольный ждет от инвестора подтверждения расходов, тем более что расчетная стоимость предприятия выросла уже до 300 млн евро. А вот чего ждать не пришлось, так это протестов местных жителей, ведь от сжигания в итоге никто не отказался. Активисты собрали 12 тысяч подписей против строительства завода, а депутат Борис Вишневский обратился к министру природных ресурсов и экологии Дмитрию Кобылкину с просьбой не допустить реализации проекта.
Визг тормозов отчетливо прозвучал в начале ноября, когда свеженазначенный врио губернатора Александр Беглов сообщил, что решение отложено. Еще через месяц глава комитета по инвестициям Ирина Бабюк сообщила «Фонтанке»: «По моим личным ощущениям, вряд ли мы договоримся. Дело не только в участке, но и в отсутствии лишних денег в бюджете. Думаю, что в существующих условиях этот проект реализован не будет». Речь шла о том, что город не готов был брать на себя обязательства по ежегодной выплате партнеру в том случае, если его выручка не будет дотягивать до расчетной.
На стадии публичных обсуждений инвестор взаимодействовал с прессой и защищал свою технологию. В частности, ссылался на многолетний опыт, выражал готовность внедрить цикл стеклования образующейся от сжигания золы, говорил об очищенном дымовом газе. Когда интонация Смольного сменилась, общаться с представителями консорциума стало сложнее. Глава «Л.М.П» Симос Панагиотидис несколько раз переносил назначенную встречу с корреспондентом «Фонтанки», давать какие-то пояснения по телефону отказался.
Если говорить о собственниках, то в Греции группу Aktor ассоциируют с семейством миллиардера Георги Боболаса, которая через своего духовника связана с афонскими монастырями. Любовь петербургских чиновников к посещению греческой монашеской республики известна, доходило курьезов в виде «афонской десятины» петербургских дорожных предприятий. Сын бывшего петербургского губернатора Алексей Полтавченко до 2011 года и вовсе работал в Aktor SA директором по развитию в России и СНГ.
Симос Панагиотидис курирует греческое отделение Императорского православного палестинского общества (ИППО). Председателем самого общества в 2007 году стал бывший премьер-министр Сергей Степашин, а в комитет почетных членов входят многие известные люди, в диапазоне от патриарха Кирилла и министра иностранных дел России Сергея Лаврова до экс-мэра Москвы Юрия Лужкова и его сменщика Сергея Собянина. Попечительский совет возглавляет президент «Транснефти» Николай Токарев. О том, как сильно связаны Aktor и ИППО, подробно писали журналисты BBC.
Неприятности у греческого отделения ИППО начались летом 2018 года, когда Афины неожиданно выслали двух российских дипломатов за незаконное вмешательство во внутренние дела страны, причем агентом влияния называли как раз палестинское общество. Тогда же Сергей Степашин отверг все обвинения в подкупе греческих политиков, заявив в интервью Spiegel: «Симос Панагиотидис, глава греческого отделения ИППО, – бизнесмен. Он начал на собственные средства строительство русской школы, недалеко от горы Афон мы хотели построить молодёжный центр. Кроме того, восстановили церковь. Теперь Панагиотидиса объявили в розыск, а его бизнес отобрали».
Насчет проблем Панагиотидиса с законом писали тем же летом греческие СМИ. В частности, сообщалось, что суд в Салониках признал его виновным в мошенничестве, чему предшествовала неудачная попытка экспорта персиков в Москву: из 500 тысяч евро, по данным газеты «Протагон», в итоге было оплачено поставок лишь на 50 тысяч. Как сообщало издание, на это решение была подана апелляционная жалоба. BBC впоследствии сообщала, что поставку фруктов в Россию анонсировал в 2009 году тогдашний замминистра сельского хозяйства Костас Килтидес, также входивший в греческое отделение ИППО. Партнерами должны были выступать российское представительство Aktor и «Зарубежцветмет». Глава совета директоров «Зарубежцветмет» Константин Голощапов является одним из основателей Русского афонского общества, попечительский совет которого возглавлял экс-губернатор Георгий Полтавченко, среди совладельцев кроме Голощапова, по данным СПАРК-Интерфакс, числится бывший вице-губернатор Петербурга Игорь Дивинский.
Николай Кудин
