Обязательная программа у Макрона получается так себе: оценки на родине все ниже и ниже. Зато показательные выступления – на зависть многим. И даже Меркель. Ведь его речь в Афинах – это был вызов лично ей.
Он не так-то прост, этот мальчик. Вероятно, подумала Ангела Меркель. А может, где-то в глубине души и екнуло что-то: мол, "я сама была такою триста лет тому назад". Она же, правда, будто вечная. Сидит и не шевелится. В отличие от нее Эммануэль Макрон не волшебник, а только учится. И, видимо, не у нее. Потому что с идеей реформировать ЕС он явно выступил без спроса. А эту свою фразу – "мы должны начать с сильной самокритики" – и вовсе мог произнести по-немецки, чтобы сразу дошла до адресата.
Хотя сам начал не с этого. Все-таки Греция, Афины, колыбель демократии, Пникс, откуда все пошло. Самое место, чтобы взглянуть в будущее из прошлого. Пожалуй, появись он в хитоне, даже это никого бы не удивило. Но он по-гречески всего лишь произнес первые слова. "Здесь 2500 лет назад греки изобрели демократию. Это большая честь – говорить здесь". И перешел на французский. Но так, словно брал уроки лично у Демосфена. Великий оратор – тот частенько проигрывал "рэп-баттлы" из-за того, что не умел импровизировать. Сам признавал, что долго думает, но не сомневался, что его ответы останутся в истории. И ведь его помнят, а не его победителей.
Макрон готовился. Что ни пассаж, то прямое попадание в анналы. В раздел "очевидности". "Мы, европейцы, граждане Вавилона, со многими языками и разными культурами". Или вот еще: "Демократия, суверенитет, культура – три вещи, которые мы должны предложить молодежи". Ну и само собой: "Мы нуждаемся в Европе и должны найти силы для возобновления Европы". Хотя это, пусть и не слово в слово, но, по сути, плагиат. Правда, Олланду идея реформировать ЕС так, чтобы, как он говорил, было "больше Европы", пришла в голову под конец его срока. К тому времени во Франции он уже стал самым непопулярным президентом.
Макрон до этого еще не дошел, но движется в том же направлении. Обязательная программа у него получается так себе – оценки на родине все ниже и ниже. Зато показательные выступления – на зависть многим. И даже Меркель. А ведь это был вызов лично ей. Все же помнят, как она давила Грецию и в конце концов продавила. А он в Афинах назвал хоть и не состоявшийся, но уже сформулированный Grexit провалом всего ЕС. Тут-то и сделал предложение, от которого, как он думает, трудно отказаться.
"Я предлагаю не обсуждать новую Европу только за закрытыми дверями. Пусть народы обсудят, какую Европу они хотят". Надо, говорит, вернуться к истокам и найти то, что объединяет веками – европейскую цивилизацию. Про то, что ее теми же веками разрывали всякого рода конфликты, вспоминать не стал. Надо, сказал, выбраться из дилеммы, когда с одной стороны – "да" или "нет" на популистском референдуме, а с другой – боязнь референдумов. Ага, сейчас все бросим, отмахнулись в Каталонии – и с не меньшей любовью к единой Европе продолжили готовить референдум об отделении от Испании.
Надо, призвал он, прекратить "гражданскую войну" в Европе и прийти к общему знаменателю. Ну-ну, усмехнулись в Варшаве и Будапеште. Им даже Европейский суд не указ: как не принимали мигрантов, так и не собираются. А тут французский выскочка, которому Польша один раз уже дала понять, что он напрасно думает, будто самый умный. В общем, возможно, Демосфен бы им гордился. Но что позволено оратору, маловато для президента. Тоже мне, скажут о нем, удивил демос феном. Хотя Цезарь ведь начинал с того же. "Лучше быть первым в Греции". А до Макрона здесь так еще никто не говорил.
Автор Михаил Шейнкман, радио Sputnik
